Интервью с Юрой Соболевым, гитаристом группы «Бригадный подряд»

Ольга: Когда и при каких обстоятельствах образовалась ваша группа?

Юра: «Бригадный подряд» образовался в июне 1986 г. Они записали на домашней студии у Федора «Бегемота» (гр. «Бегемот») свой альбом, который Федор же и продюссировал, и гитариста благополучно забрали в армию.

Первый состав был таков:
Саид (Игорь Сайкин) — на барабанах,
Дима Бабич — бас-гитара,
Коля Михайлов — вокал,
Сантер (Саша Лукьянов) — на гитаре.

Его забрали в армию, а примерно в те же дни я из армии пришел и начал просто всякие песенки записывать на магнитофоне и через друзей это попало к Бегемоту, а «Подряд» тем временем затих, они гитариста искали. Вот им меня предложили и мы встретились буквально после Нового года, начали сразу репетировать.

На лето я поехал в пионер-лагерь оттягиваться, каждый занялся чем угодно. и я так думал, что все это тихо умерло, потому что мы с января до лета репетировали, ни одного концерта не было. Когда вернулся, оказалось, что Саид с двумя музыкантами из какой-то группы на пароходике каком-то сыграли. Саид был не столько барабанщик, сколько шоумен — энергетический комок. Он всех постоянно заводил. Но барабанщик он был... Барабанил с одной скоростью (сме-ётся), и физически не мог барабанить быстрее, но тем не менее он сумел устроить какой-то дебютный концерт — в ДК Газа, по-моему. Кошмарный концерт. На дискотеку пришли заводские девушки — практикантки со своими парнями, а там такие непонятные люди, что-то пытались сыграть (это был конец 1987 года).

Потом я пошел работать во Дворец Пионеров, в театральный комплекс (я постоянно работал в театрах монтировщиком, машинистом сцены). Опять все это заглохло. Но у меня накопились песни и я просто поехал к Бабичу. Бабич купил катушечный магнитофон, и мы записывали все это вживую. Вообще, это был кошмарный альбом. Коля на басу играл, Бабич стучал, я играл на гитаре и одновременно пел — т.е. каждый занимался не своим делом. И практически пол-альбома этого вошло в новую программу «Подряда». И с этой старой программой 1986 года мы сразу же вступили в Рок-клуб весной 1988 года, следом за «Народным Ополчением». И сразу же наше выступление было отмечено хорошей потасовкой (смеется) между Пушкиным из «Фронта» и Титовым из «Аквариума». Дальше так все и было.

В то время прочили три группы в «Надежды ленинградского молодого рока» — это были «Народное Ополчение», «Дурное влияние» и «Бригадный подряд». Но в «Подряде» были люди настолько неуправляемые, что все это не могло хорошо продолжаться. К тому же наш вокалист был тезкой Николая Михайлова -президента рок-клуба, и постоянно случались казусы (смеется). Как, например, Колю разыскивали из кожного диспансера или милиция за выбитую витрину, чтоб штраф наложить, и все квиточки шли в рок-клуб.

Потом... Я не занимался никакими расследованиями, но по слухам нас стали задвигать почему-то. Очень часто ко мне подходили разные знакомые люди и говорили: «Как вы там съездили туда-то?».

— Куда туда?

— Ну, на вас вызов в рок-клуб приходил.

И вот таких историй я знаю три доподлинно, а сколько их там на самом деле было, неизвестно. А вместо нас посылали другие группы, «Ситуацию», например.

Нормальные концерты, которые можно отменить — это в Рок-клубе (один раз в большом зале сыграли) (смеётся) и на Зимнем стадионе на VI Фестивале Ленинградского Рок-клуба.

Но, вообще, концерты кошмарные были. Играть-то никто не умел — практики никакой. Репетировали где-то на квартирах. Все репетиции были 2 раза в месяц или 3 раза в 2 месяца (смеется). И кончались, как правило, вызовом милиции, которая нас разгоняла. Ни у кого нормальных инструментов не было.

Потом я познакомился с группой «Тайное голосование». У них был вокалист Саша по кличке «Коньяк», он также на басу играл, я его пригласил что-то попробовать. Мы пробовали всяких вокалистов. Ничего не получилось. Осенью Бегемот мне подсказал телефон Валеры Трушина — ему тогда было вообще лет 17. Он оказался очень энергичный барабанщик, быстро все схватывал. Вырос он 6уквально за 3 месяца, почти с нулевого уровня. И мы втроём... Я сделал программу из новых песен минут на 40, пока мы искали вокалиста, я там сам пел. И нашли мы вокалиста — визжал хэви металл какой-то. Он пришел на одну репу и пропал куда-то. Оказалось, что когда он возвращался домой, его ножиком пырнули. Закурить, как всегда, вовремя не оказалось.

Вот. Мрачные года — конец 80-х насчет гопничества.

На репу как-то зашел Коля Михайлов — послушать просто, что мы делаем. («Подряд» тогда зависал). Послушал и говорит: «Дай попою». Попел. СТАЛИ думать над названием. Назывались мы «Дохлый номер» до этого. Коля и говорит: «Что мы думаем? Давайте назовемся «Бригадный подряд».

А у Димы Бабича (после концерта на стадионе у него какая-то болезнь на нервной почве, и он отошёл от дел) постепенно уехала голова. И так получилось, что Коньяк в «Подряд» пришел.

О: Почему именно такое название решили взять?

Ю: Группа была лозунговая. Все припевы были — лозунги, которые Горбачев придумал. Например, «Трезвость — норма жизни», перестроечные. То есть группа была на злобу дня — социальная. Песни имели названия типа «Общепит».

Тогда нужно было для Германии переводить название (смеется)... Для иностранцев оно совершенно не произносимо.

Потом мы Саиду сказали: «Давай ты будешь нашим директором, а барабанщиком будет Трушин». Саид отказался, обиделся, как водится. И, таким образом, У нас сформировался состав. Самый активный период. Это был 1989 год. Пришел молодой человек, полный амбиций и комплексов, Петр Новик и начал самоутверждаться. Концерты нам делал, гастроли. Он сделал нам 3 гастролей. На первые гастроли он поехал с другом, который от нашей компании по углам прятался. Поселили нас, как мы приехали, в женское общежитие и сразу же на 2 этаж. У нас сразу — бой подушками. Все подушки полетели в окно. (смеется). После дебоша нас переселили в гостиницу, где, естественно, мы тоже все перебили под конец.

Напились мы там настолько... Я, вообще, не помню, как мы выходили на сцену. Концерта не было (смеется). Нам не включали звук, потому что одни матюки не слись. Оттягивался народ. Как в гостиницу возвращались я тоже не помню. Ночью нас растолкали «Собаки Це-це» (группа, которая ездила с нами): «За вами едет милиция, давайте сматываться». И мы ночью, по темному городу всякими закоулками — а там все гопники ходят, ночью у них развлечений мало... Ехали обратно на разных поездах.

Потом были гастроли в Тверь, лето 1989 (Калинин). Приехали мы в воскресенье. Смотрим — берег реки — шайки взрослых мужиков дерутся. Мы стоим, понять ничего не можем. Спрашиваем прохожих — у них день юрода, народное гулянье, никто не вмешивается в это дело, люди развлекаются. И там у них стоит большой спортивный комплекс. Мы заходим внутрь — трибуна, сцена стоит, а аппаратуры нет. Мы думаем: «Во класс! Какой большой зал! Когда же будут аппарат устанавливать?» Нам играть часа через 4. Выходим в фойе — там такая небольшая сценка и тряпочка висит, на которой фольгой написано: «Наша дискотека» (смеется). И типа — вот здесь и надо играть. Сыграли мы там.

И после этого самое лучшее было — это Каховка (на Украине). Мы туда самолетом добирались. Нас встретила обкомовская «Волга». Поселили нас в центровой комнате на дебаркадере (плавучая пристань) с полукруглым окном во всю стену. Вот там было шикарно — вино по рубль 10. Мы купили сразу 17 бутылок вина и убрались в первый же день. Потом мы отыграли классно, народу понравилось. Но под вечер парни напились и пошли дебоширить на сцену. А там гвоздь программы была группа «Матросская тишина» из Москвы, их там снимало тамошнее ТВ.

Вылезли наши на сцену, начали пытаться подпевать, вырывать инструменты — типа «Дай, мы сейчас вместе с вами сыграем». Нас лишили права участия в конечном концерте. А Фестиваль назывался «Серпень», а буква «С» (смеётся) была очень забавно написана с модной палочкой вниз и читалась это все как «Черепень». Все ходили прикалывались. Ну, мы сидим, настроение не очень. Делать нечего. Правда, купались мы там. Над Петром шутили. Каждое утро у нас был ритуальный бросок Петра в Днепр. Вдруг (мы уже сидим на чемоданах) все рубятся, прибегают запыхавшиеся комсомольцы: «Вот, побежали, вам разрешили сыграть». Все выступали, а народ все время орал: «Давай «БРИГАДНЫЙ ПОДРЯД» из Питера» и нас выпустили.

В Питере мы сделали точку в сквоте «НЧ/ВЧ» (фанат нашей группы помог её сколотить). Инструменты тогда достать было трудно. Паршивая гитара «Диаманд» стоила 600 рублей. Поэтому хороших инструментов фактически ни у кого не было. Я пару лет на гитаре «Аэлита» играл — нормально. Потом я купил себе гитару чешскую «Star 7», потом я купил «Диаманд». А что касается остальной аппаратуры, вообще, беда. Я, в конце концов, заключил фиктивный брак и на вырученные деньги купил у группы «Зоопарк» «гробы».

И все сразу стало мощно. В мае мы записали альбом в этом НЧ/ВЧ. Осенью записали там же ещё один альбом. Вообще, в этом сквоте репетировало множество групп — в основном, не раскрученные и подвальные коллективы — трэшевики, металлюги, начинающие панки. «Юго-Запад» за стенкой. Вообще, эта квартира, которую мы заняли, дядя Федор с «Нулем» хотел себе, но что-то у него не получилось, он позвонил «Забирай часть комнат». Я взял одну комнату, потому что подумал — куда их больше-то? Зимой их обогревать надо — холодно же, окна заколачивать. Все это Борис Сумароков делал — с пачкой разных бумаг и квиточков. То есть приходил наряд милиции всех выгонять и забирать. Все сразу же за Сумароковым — «выручай». Он рылся-рылся: «Вот». Какой-то очередной вопрос: «А это?». «А санэпидемстанция». А он... Все документы были. Зимой все сидят, рубятся. Темно, свет часто отключали. А весной придешь — из подвала вылезают какие-то зеленые, худющие, все в татуировках панки, металлисты — как мухи сонные, у стеночки садятся. Это чудовищное зрелище. Нужно было на видео снимать. Этот сквот существовал года 1,5-2..

А «Подряд»... Никто ничего нового не делал, все были очень пассивные. Я сделал один самостоятельный концерт в ДК Пищевиков — столько затратил нервов, сил, энергии, и, под конец, там народ разгромил зал, и почему-то все это повесили на группу — штраф 300 рублей. Для нас это деньги большие. Барабаны арестовали в залог. И все так постепенно заглохло. У нас сорвались гастроли в Германию — ни у кого паспортов нет, денег нет.

Была такая девушка Сабина, которая возила молодые таланты, обмен между странами — в Германию должны были ехать «Восток-1» (проект Гусева) и «Дурное влияние». Кто-то не сумел, и «Подряд» порекомендовали. А сюда по обмену приехали немцы (группа «Микс Дабл»). Мы должны были с ними сыграть, а у нас народ специфический — жуткого вида и вообще... Немцы были шокированы, приехали в Германию: «Это ультраправые». А у них очень четко -они на человека сразу клеймо вешают, пока не повесят, не успокоятся. А они сами какие-то социалисты, от левых организаций, тоже сквоты. И они постоянно там дерутся со скинхедами, с другими правыми. У них свои развлечения — какие-то чудовищные рогатки, которые лобешник пробивают насквозь.

У нас же все это на самом деле аполитично и никто никем не является. А они 6ыли в ужасе: «Это какие-то сумасшедшие». Обозвали нас ультраправыми и вызов аннулировали.

Я тогда очень расстроился и подумал, не буду я никому звонить, пускай сами звонят, если им нужно. И вот на протяжении 5 месяцев никто не звонил, я уже точку со всем аппаратом продал, решил музыку бросить. Так все и закончилось, на 1-м этапе в 1990 году.

Валера Трушин создал группу «Бироцефалы», Коля писал альбомы с ребятами — домашние. А я писал сольники — кучу поназаписывал, потому что качество записи двухкассетника выдерживало 4 накладки.

О: А вот сейчас «Подряд» реанимировался?

Ю: Я. может, ошибаюсь, но мне кажется, это инициатива Антона Сои. Антон стихи пишет. Он просто захотел, чтобы их кто-то исполнил, музыку придумал и вот, он обратился просто к музыкантам «БРИГАДНОГО ПОДРЯДа» и, таким образом, поднял все это своими идеями. А люди соскучились по игре — а денег нет ни на что — ни на студию... А что так играть? Это ж без толку. Дома сидеть и играть — чушь какая. Вот так все и получилось. Его эта идея постепенно увлекла, группа реанимировалась, ритм-секция там из группы «Бодзинский». Это бывшее «Дурное влияние» как раз. А у меня свой проект с 1995 года с женским вокалом «Пангея», но он воплотился только музыкально. Антон меня приглашал иногда, но я говорил: «Не хочу», потому что я с тем «Подрядом» кроме нервотрепки ничего хорошего не получил вообще. У меня такое негативное отношение было, публика мне не нравилась, и, вообще... Я ведь человек домашний, на самом деле. Мне на фиг не нужны все эти приключения. А потом еще расхлебывать. Были, например, такие ситуации. Коля в драку влезет, ты полезешь за него заступаться, а в результате ты в милиции просто очухиваешься, потому что тебе там по голове дали, а Коля спокойно дома спит. Я так гитару потерял, кстати.

А у моего проекта «Пангея» дела неважно идут. Альбом странно долго писался. Мы с «Курицца Bros.» работали. Потом возникли какие-то разногласия и мы разошлись. С другим лейблом заключили контракт. И пошли к человеку — самородок. Дома пишет, но очень здорово.

Тем не менее дальше непонятная история — альбом начали писать в августе и планировалось выпустить его к октябрю 1997 года. Я записал материал за 1,5 недели, и начались непонятки какие-то. Уже год прошел, мастеринг сделал... а сейчас инфляция, неизвестно, когда он будет напечатан, когда чего?

О: Когда Антон собрал группу?

Ю: Весной 1996 года.

О: И чем этот новый «БРИГАДНЫЙ ПОДРЯД» от старого отличается?

Ю: Да ничем, кроме состава, потому что теоретически из программы 80-85% старых песен. А песни относительно новые написаны в 1-й половине 90-х. Я, вообще, в новом «Бригадном подряде» с сентября 1998 играю.

О: Зачем ты этим занимаешься?

Ю: Я больше ничего делать не умею. Я вдруг понял, что другого пути у меня нет. Я могу, конечно, пойти дворником работать. Но есть какие-то амбиции от которых не избавиться.

О: Как ты можешь охарактеризовать панк-рок как стиль музыки?

Ю: Панк есть панк, как его охарактеризовать? Я имею в виду, что У нас его нет в том ортодоксальном виде, в каком на самом деле была музыка, которой присвоили название «панк». Вот такой музыки у нас нет. Всё либо очень вяло, либо очень плохо. Можно сказать, наш российский панк — это Егор Летов.

О: А если брать панк как стиль жизни, то какие у нас в России он имеет особенности?

Ю: Гопники — настоящие панки. Это уже не перенятое. Это же асоциальный элемент. Потому что все панки с ярким антуражем и прочими ирокезами перенято, это уже мода. А настоящий панк российский — это гопник. Трансформированный, уже более близкий к нашему времени — все, кто увлекается Егором Летовым. Алисоманы — вот такая нищая молодежная гопота лет 12-15 лет — они и есть настоящие панки. У родителей нет денег, они после школы идут по мусорным бачкам. Все их образование, все их воспитание, весь ход их жизни — это настоящий российский панк.

О: Чем панк-рок отличается от рока?

Ю: Для меня слово «рок» — понятие, набившее оскомину. Все эти рок-стандарты. Я их не перевариваю. Все эти эрики клэптоны, «Машина времени» — вся эта бодяга, все на тех же стандартах, которые ещё беднее панк-рока. Это страшно скучно. Здесь нет никакого развития.

О: Какая главная идея панк-рока?

Ю: Это же было социальное явление, но поскольку у нас несколько другая жизнь, другие условия — все это изначально было несколько искусственно перенесено к нам, по крайней мере в 80-х. У нас, наверное, только Летов..., хотя я его не люблю, но тем не менее, я признаю, что у нас только он нёс какие-то идеи социальные, борец против чего-то.

А что касается «Бригадного Подряда», то у нас это было в рамках стеба и веселья, без всякой серьезности перенесено, это были однодневные даже песни.

О: А что отличает панк-рок от других стилей?

Ю: Если отвечать штампами — несет примитивизм. Но в силу того, что все примитивные ходы, наверное, уже были в 70-х — 1 половине 80-х, израсходованы просто, хочешь — не хочешь панк начинает прогрессировать какими-то другими гармониями. Он более коммерческим стал. Это давным-давно коммерческое яиление. Те же «Exploited» как бы они себя не называли, все равно это коммерческая группа, и никакие они не борцы, и они уже давным-давно в тираже. И то же самое касается и «пистолетов», а о «Green Day» и говорить нечего.

О: Как ты считаешь, панк-рок умер, или за ним будущее? Он найдет другие формы, и этот заряд разрушения всевозможных стереотипов, внутренняя энергия останется, просто музыкально это будет выражаться немножко по-другому?

Ю: Я думаю давно от него ветка уже отошла — industrial, есть еще множество интересных групп. В заокеанских подвалах, я считаю, есть масса хороших групп, которых мы просто не знаем. Но я не думаю, что будет что-то революционное. Хотя предсказать невозможно. На то оно и новое, что его не вычислить.

ДИСКОГРАФИЯ:

Магнитоальбомы:
1986 «Бригадный подряд»
1988 «Юрий Соболев и Бригадный подряд»
1988-89 «Веселая жестокость» Live
1989 «Все — панк-рок» Live НЧ/ВЧ
1989 «Членский взнос» Live НЧ/ВЧ
1992 «Розовая вода»
1995 «Rock'n'Royal»

Номерные альбомы:
1989 «Всё панк-рок» (переиздан 1998)
1997 «Худшее»
1992 «Розовая вода» (переиздан 1998)
1999 «Реаниматоры»

16.11.98